Автор:~†‡Чеr†@ka‡†~
Название: За семью печатями, или Приоткрой мне дверь в свое сердце.
Размер: от миди до макси
Статус: измочален, прокручен и вымучен окончательно.
Жанр: Не могу точно определить, пока не дописала…
Рейтинг: R, в самом начале рейтинг пониже- PG-13
Категория: Приключения, романтика, экшн, фэнтази, мистика и пр. сборная солянка.
Пейринг и персонажи: я вам обещаю, что будет интересно. А так, в начале, стабильное: Таня/Ваня, ГБ, ЛК/Б-Я, потом ГС/ГБ
Бета: нема пока
Предупреждение: Возможны внешнее изменение персонажей и небольшие отклонения от прототипов, но характеры прежние. Может, будет ненормативная лексика.
Аннотация: Прошло пол года с исчезновения некромага. С Гроттер творится что-то странное. Гробыня внезапно исчезает, Лысая гора встает с ног на голову, а Ванька совсем забывает про Таню. А тут как назло еще и День Рождения Лотковой.

Пролог.

И минус бесконечность,
Сегодня день утраты.
И даже, если вечность,
Одна свободой плата.
И холод в коридоре,
Закройте им глаза -
Их призрачные взоры
Меня сведут с ума.
В тумане свечи гаснут,
У них ведь нет оков,
У них всегда все ясно,
А мы пришли из снов.
Мы - дети горя, страха.
Закат или рассвет?
И только крыльев взмахи,
Мы не увидим свет.

***

Он лежал на выгоревшей траве. В солнечном свете она переливалась золотом, но сейчас, в столь поздний час, она лишь блестела в лунных бликах странным потусторонним свечением.
Вокруг раскинулись просторы широкого поля, по краям граничащие с темными сводами леса. Темное небо тревожно мигало всеми своими звездами, иногда заслоняя их небольшими облаками. Нерадивая луна не давала почти никакого света и издевательски медленно передвигала свою блинообразную поверхность по небесному куполу.
Он удобно расположился, подложив руки под голову. Его правая нога была согнута в колене, а левая, наоборот, спокойно вытянута. Изредка он шевелил мыском левого ботинка, прикрывая глаза и вспоминая мотивчик обыкновенной лопухоидной песенки.
Сегодня у него было удивительно хорошее настроение, что бывало последнее время с ним нечасто. Чем это было вызвано, он и сам представления не имел. Внезапно ему пришла в голову великолепная мысль. Он улыбнулся луне и посмотрел в сторону леса.
Идея скрываться в подмосковных лесах принадлежала не ему, но очень понравилась самому беглецу. Вначале он хотел отправиться куда-нибудь подальше, желательно, в Австралию, или попутешествовать по островам. Но он передумал. Живописные пейзажи московской области его вполне устраивали. Днем он сидел в своей землянке, а ночью приходил на поле и до рассвета наблюдал за небесными светилами. Пришло время все изменить.
Он резко вскочил и, бросив прощальный взгляд на звезды, исчез. Просто изчез, без представления с потоками искр, столбами дыма и прочими банальностями. Нет, ему это было ни к чему, он ведь выше этого. Он - некромаг.

Глава первая.
Мои друзья - мамонты

- Нет, ну Гроттерша, ну скажи мне, почему к тебе мужики липнут как мухи на варенье? - тоскливо завела свою старую песню Склепова.
Таня, сидевшая за столом с горой книг, учтиво проигнорировала реплику своей бывшей соседки по комнате. Она сосредоточенно пыталась вникнуть в конспект, но пока, благодаря Гробыне, ничего не получалось.
Гробыня бросила косой взгляд на девушку и откинулась безжизненной тушкой в своем любимом гробу. Но как, оказалось, спустя пару секунд, та самая тушка вовсе не распрощалась со своим существованием в этом мире, а очень даже жизнерадостно зевнула и брыкнула ногой воздух. Гроб, встретивший успокоившуюся ногу мадмуазель Склеп, скрипнул и принципиально заглох.
- Ну как там твой Ван-Вал поживает? Все сидит в своей избушке, обделенной ножками Буша, и лечит тухлых зверенышей? - прервала Танино чтение Гробыня.
Гроттер оторвалась от конспекта, поглядела в пространство перед собой и вздохнула:
- Конечно, куда же он денется. - Она сердито тряхнула рыжей головой. - И вообще, Склепова, это не твое дело, отстань от меня, ты мне мешаешь!
- Ох, сиротка, вот опять-таки я не пойму, зачем тебе этот коварный поедатель котлет, когда рядом роковой мужчина Контузьбарашкин, мне б такого... ну или на худой конец, дистрофичного товарисча Пупперчика с его броненосными тетями. Ой, ошибочка вышла, теть не надо, а вот счет в банке - это позязя, - Склепова бросила взгляд на равнодушную Таньку и кинула в нее подушкой. Та спланировала рядом с Танькиным стулом. - Нет, Гроттерша, ты хоть совесть, в отличие от меня, имей. О большем я тебя и не прошу. К тебе подруга приехала, еле-еле вырвалась в своем бешеном графике, даже пожертвовала своим шоппингом, а ты... Сиротка, не будь свиньей неблагодарной - это моя роль, ну или на крайняк, Лизон Зализоновой. Нет, ну что за дела? Все, мне срочно нужна реабилитация, звезда в шоке. Какой кошмар! - обиженная Гробыня выбралась из гроба, поправила свою чуть помявшуюся мини-юбку и нашарила обувь ногой. - Все, Гроттерша, я ухожу, ты разбила мне сердце, расшатала мои хрупкие детские нервы своей холодностью. И не ищи меня, я больше не вернусь, - проворковала Склепова, заламывая руки... Дырь Тониано и попутно застегивая босоножки.
Девушка схватила свою сумку, покоившуюся в углу (Гробыня не особо заботилась о бережном хранении вещей) и пулей вылетела из комнаты. Конечно, Склепова блефовала, кому, как не Тане, это было прекрасно известно.
Малютка Гроттер полностью потеряла интерес к конспекту и захлопнула магическую тетрадь. Настроение, которое и так было на нуле, спало до минусовой отметки. Она встала со стула и подошла к кровати. Из-под одеяла она выудила футляр с контрабасом. Таня достала сам инструмент и погладила рукой гриф. Струны протяжно загудели. Девушка привычным движением открыла окно и, сев на контрабас и выкинув искру, устремилась навстречу ветру.
Солнце уже село, но создавалось впечатление, что на небе полыхает пожар. Облака всех оттенков от огненного до персикового собрались на востоке, где только что спряталось светило. Все это буйство красок отражалось в пенистых океанских волнах. Возникало чувство, что, остров окружен не океаном, самой настоящей лавой.
В сиреневой части неба полыхнула вспышка – сработала Грааль Гардарика, оповещая о том, что Гробыня покинула Буян. Таня с сожалением отметила про себя, что действительно соскучилась по Склеповой, но быстро об этом забыла, погрузившись мыслями в полет.
Во рву с важным видом сидел Пельменник. Циклоп раздраженно пинал далеко не чистую воду, которую Поклеп решил спустить, в надежде избавиться от надоедливого водяного. В завуче как всегда заиграла ревность, благодаря которой Милюлю перестали выпускать из бочки. Теперь Поклеп Поклепыч вставал в пять часов утра и шел собственноручно ловить рыбу для любимой. Русалку это устраивало, но без движения она все равно чахла и скучала. Развлечение ей составляло лишь закатывать завучу истерики, прося очередное украшение. Поклепа обнадеживало только то, что русалки еще не носили шубы.
Но вернемся к нашему одноглазому другу. Пельменник далеко не просто так забрался в неприятно пахнущий и покрытый тиной ров. Пару часов назад они играли с Клоппиком в карты, и коварный мальчуган умудрился наложить на проигравшего циклопа одно из своих интересных заклинаний. Теперь Пельменник с отвращением смотрел на любого вида мясные деликатесы, но проникся большой симпатией к Тибидохским лягушкам. Сначала циклоп с криком «Банзай» носился вокруг рва с луком, а теперь ловил лягушек. Когда все бедные квакушки были обцелованы, Пельменник ловил их снова и съедал. А что так вывело бедного поедателя квакающих царевн, известно не было.
Таня пролетела мимо даконбольного поля и смахнула неожиданно набежавшую слезу. Прошло почти пол года, как некромаг Глеб Бейбарсов исчез из ее жизни. С Ванькой отношения у нее не ладились, тот писал редко, мешали вечные дела. Нет, она все равно любила его, это был ее Ванька, но что-то изменилось.
Последние месяцы магспирантка Гроттер проводила в самокопаниях и поисках смысла жизни. Нет, она все еще безумно любила жизнь, но что-то терзало ее. Мысли и чувства медленно сводили с ума, одиночество поглощало ее изнутри, но веселое общество Ягуна и Кати немного отгоняли весь этот ураган эмоций в душе девушки.
Полет расслаблял Таню, действовал на нее как успокоительное. Сделав еще пол круга над островом, она поняла, что устала и хочет спать. Она вернулась в свою комнату, осторожно спрятала контрабас в футляр и легла вместе с ним под одеяло, прижавшись щекой к кожаной поверхности.
Может, она была слишком груба с Гробыней? Та ведь бросила все дела, чтобы встретиться с Таней, летела сюда, Древнир знает, сколько, ради одного часа общения с подругой, а Таня так с ней обошлась. Гроттер запоздало начала мучать совесть, но футляр так приятно согревал ее, что Таня не заметила, как и заснула.

***
- Подъем – подъем – подъем! Сколько можно спать?! Солнце встало, птички поют, мир с ума сходит, а ты все дрыхнешь! Татьяна Леопольдовна, ну вставайте, не утомляйте меня своим пафосом и любовью к снам, жизнь продолжается, конец света еще не скоро! – на одном дыханье протарахтел Баб-Ягун.
Одеяло медленно заворочалось, с кровати сползла рука, плавно жест перетекал в фигуру из трех пальцев:
- Ягун, отстать, ты на часы смотрел? – в играющего комментатора полетел запук.
- Эй-эй, Танька, полегче! В конце концов, сейчас же не пять часов утра, а уже семь. Ты что, ночью Тибидохские окрестности осматривала?
- Какие к черту окрестности?! – взорвалась Таня, сев на кровати. – Выметайся отсюда, живо!
- Э-э, Тань, ну не надо так! Я ж от большой любви может. Тем более с точки зрения науки вычисления, ты спишь уже…. – Ягун явно не был силен в математике. – Девять часов нормально для человека чтобы выспаться! Тем более твой друг гений и нашел новый мощный мотор для пылесоса!
- Что? Какой мотор? При чем тут мотор? – не поняла полусонная Таня, еще больше закутываясь в одеяло и откидываясь назад.
- Ну, мотор…. Я тебе говорил про него вчера, когда искал бритву, чтоб одолжить у домовых скальп, - отозвался комментатор, вальяжно разваливаясь на письменном столе.
Таня неохотно высунула ноги с кровати и туманным взглядом уставилась на друга. Наконец до нее дошло все происходящее, и девушка соизволила подняться. Она оглядела комнату, словно ища что-то. Потом обратилась к Ягуну:
- Ягун, ты совсем обнаглел или как?! Что ты делаешь на моем столе?!
- Или как, - отозвался комментатор. – Ой-ой, надвигается шторм. Винни - Винни, это я, Пятачок, труба нам всем, Африку затопили проливные дожди, а затем покрыло снегом. Объявляю срочную эвакуацию. Тань, ну не надо, ну позязя, я хороший, белый, пушистый и очень мягкий.
Разъяренная Гротти двинулась на играющего комментатора:
- Ягун, хватит, уходи отсюда! Видеть тебя не хочу!
- Таньк, ну зачем так жестоко? Так ведь и друга можно потерять, ведь друг – этот тот же мамонт, а за ним, если правильно не ухаживать, он вымрет.
- О Древнир, избавь меня от своих нотаций и моралей! - воскликнула Таня.
- Знаешь что, я начинаю опасаться, ты ведешь себя, как темная, - буркнул Ягун, подходя к двери. – Ты поймешь это когда-нибудь, когда все твои друзья – мамонты окончательно вымрут, мамочка моя бабуся.
- Давай уже иди, комментатор, - усмехнулась Таня, ловя себя на нехорошей мысли.
Когда дверь за Ягуном закрылась, Таня без сил опустилась на пол. Губы слегка задрожали, а из глаз брызнули слезы. Магспирантка Гроттер не смогла сдерживать себя. Ее колотил озноб, противные соленые капли никак не кончались.
- Ну почему?! Почему именно сейчас, когда мне так нужна ваша поддержка, вы оба как в воду канули?! – крикнула Таня, по-видимому, обращаясь к потолку. – Господи, ну я же не истеричка, почему же мне так плохо?! - спрашивала саму себя Гроттер.
Она беспомощно распласталась на полу. Слезы уже закончились, остальное ее уже не волновало. Ей было уже все равно. Каменный пол леденил душу и тело. Но она не обращала внимание.
Сколько прошло времени, она не знала. Дверь аккуратно приоткрылась, и в комнату почти на цыпочках зашел играющий комментатор. Он захлопнул дверь и подошел к Тане. Затем сел рядом с ней. Девушка не двинулась, даже не посмотрела на Ягуна. Тот осторожно приподнял ее и прижал к себе, гладя по голове. Таня заплакала, уткнувшись в плечо комментатора.
- Все будет хорошо, скоро все наладится, - как молитву повторял парень, не переставая гладить Таню по взъерошенным волосам.
- Ягуун, прости меня, - взвыла девушка. – Спасибо, что ты есть, ты самый лучший друг на свете, не вымирай, как мамонт.
- Если ты из-за этого, то в ближайшие выходные я умирать не планирую, а что, есть предложения? Сходить на ужин к Чумихе и взломать Жуткие Ворота? – заинтересовался Ягун.
- Дурак! – отозвалась Таня, разглядывая как светятся уши комментатора в свете солнца, заглядывавшего в окно.
Вся ситуация была настолько комичной, как показалось Тане. Сидит Ягун на полу, уши сверкают, рядом с ним ревет девчонка, он ее успокаивает. Глупо и по-детски, решила для себя Таня и поднялась с пола. Баб-Ягун продолжил что-то бормотать про бабусю и тоже встал.
- Кстати – кстати – кстати, мамочка моя бабуся, у Кати через три дня День Рождения! – хлопнул себя по лбу Ягун. – Надо найти подарок и собрать весь наш курс.
- Ты так наивно полагаешь, что преподаватели разрешат?
- Ну, Шурасиковский разрешили же, мысли логично женщина, - отозвался комментатор.
- Вот тогда прямо сейчас иди и договаривайся с академиком, - усмехнулась Таня.
- А вот и пойду, мамочка моя бабуся! – Засмеялся Ягун, исчезая за дверью.
Таня переодела свой комбинезон, в котором вчера от усталости сразу легла спать, на джинсы и футболку и вышла из комнаты. Она устремилась в Зал Двух Стихий. На пол пути девушку остановил протяжный крик, доносящийся сверху. Таня хмыкнула. Ягун опять забыл, что сфинкс не завтракал.
Гроттер поспешила в Зал. Вскоре она уже сидела рядом с Катей и с огромным удовольствием ела блины. Молодцы из ларца решили заработать себе на новые рубашки и починку «великовозрастного сундука» рэкетом: в отсутствие преподавателей они клали на столы приличные скатерти только за деньги. К сожалению, пока, Поклеп их не поймал.
Когда блинчики были съедены, Таня встала и направилась к выходу из зала. Но Ягун с криками «А-а-а-а!» перегородил ей дорогу. Затем схватил ее за руку и подтащил к Кате, разговаривавшей с Пипой.
- Да-да! Он разрешил! – радости комментатора не было предела. – Разрешил!
- Ягуша, о чем ты? – не поняла Лоткова.
Девушка внимательно посмотрела на Ягуна, обошла вокруг него и остановилась позади. Ее глаза расширились:
- Что это такое?
- А, это? Это долгая история, мораль которой, мамочка моя бабуся, носи с собой отбивные или котлеты, - засмеялся Ягун, пытаясь закрыть рукой внушительную дырку на пятой точке.
- Зато теперь мы знаем, что Ягун не носит стринги, - вставила Пипа, выглядывая из-за Генки Бульонова.
- Щас за пятку укушу, - пригрозил играющий комментатор, начиная медленно звереть. – Пошли, Катюха, а то эти плохие люди обижают Ягунчика.
Ягун и Катя скрылись за массивными дверями, Таня еще немного постояла с Пипой и Генкой и последовала их примеру. Она поднялась к себе в комнату и достала зудильник.
Когда наливное яблочко сделало третий круг, на блюдце появилась довольная розовощекая мордаха с фиолетово-розовой шевелюрой.
- Склеп, а Склеп, ты прилетишь на Катин День Рождения? Мы весь курс собираем, - начала Таня.
- Сиротка, как это называется?! Сначала послать бедную Гробынюшку, а потом названивать?! Нет уж, разбирайтесь без меня, - отрезала мадмуазель Склеп, оглядываясь на диван. – Гуня, я же просила не проливать пиво на ковер. Новый будешь плести сам из своих волос со спины и подмышек, – раздраженно бросила она Гломову и снова вернулась к зудильнику. – Не, так, Гроттерша, дело не пойдет. Ты у нас существо гордое – не извинишься никогда, а я не собираюсь перед тобой унижаться. – Гробыня выдержала паузу. – Все, конец связи, у меня съемки, привет твоему зоофилу.
Экран зудильника потемнел, что-то крякнуло, и связь прервалась. Таня отложила блюдце и прошлась по комнате. Последний Гробынины слова очень сильно задели ее. Последнее время она старалась не говорить о Ваньке, просто ей было больно. Больно осознавать, что он так далеко, что у него совсем другая жизнь, а на девушку времени нет. После случившегося на матче парень не хотел говорить с ней, да и самой Тане было стыдно смотреть ему в глаза. А Глеб.… К Глебу она почти ничего уже не испытывала, да, вначале было тяжело, но сейчас она уже свыклась.

Глава вторая.
Если в доме некромаг.

Он молится за наше спасение,
Омывая пальцы в чужой крови,
А время стоит без движения,
Нам не надо Его любви.
Говорят, Он следит за нами,
Говорят и бессовестно лгут,
Путь Его проложен телами,
Ну а нас и подавно убьют.
Улыбаясь, Он смотрит на войны,
Засмеется, глядя на смерть,
За Него идут твои воины,
Ну а нам униженье терпеть.
Все равно им не даст победы,
Он для этого слишком хитер,
Лишь пошлет нам снова беды,
А кто против - того на костер.

В массивную дверь постучали, зазвенел небольшой золотой колокольчик, оповещая о приближении гостей. Хозяйка нехотя захлопнула книгу и встала с удобного дивана, обитого бархатом. Маланья Нефертити не любила гостей. В частности, незваных.
Она вышла в просторный коридор и, не доходя до двери, усмехнулась. Девушка уже заранее знала, кто там стоит. Дверь распахнулась от порыва ветра. На пороге стоял тот, о ком она и подумала.
- О, наш юный некромаг, не ожидала тебя здесь увидеть, - с издевкой произнесла Маланья.
- Так всегда и бывает, ты не ждешь, зато тебя ждут, - заметил Глеб.
- Ты совсем не изменился, - усмехнулась Нефертити.
- Ну, ты тоже, такая же стерва, - не остался в долгу некромаг. - Может, ты предложишь мне зайти и соизволишь налить чего-нибудь покрепче, чем чай.
- Если ты такой умный, иди к кому-нибудь другому.
- Ладно – ладно, извини, - нехотя протянул Бейбарсов.
- Проходи.
Маланья развернулась и уверенным шагом направилась в комнату. Сзади хлопнула дверь. Бейбарсов хмыкнул и последовал за хозяйкой дома.
- А ты ничего устроилась, прям как восточный султан или арабский шейх, - заметил Глеб, усаживаясь на подушках рядом с кальяном.
- Зато ты, как я вижу, ничего в этой жизни не имеешь, даже девушку и то, профукал, - резанула по больному Маланья.
- Не твое дело, - холодно буркнул некромаг.
Нефертити с интересом посмотрела на Глеба. Он стал еще симпатичней. Блестящие темные волосы, спортивное телосложение, смуглая кожа, голубые глаза… Голубые? Маланья вздрогнула, воспользовавшись замешательством девушки, некромаг прочел ее мысли.
- Не обращай внимания, считай, это был прощальный подарок Тантала.
- Угу, - девушка не стала выяснять подробностей. – Так, что привело тебя ко мне?
Глеб вальяжно развалился на подушках и явно никуда не торопился, попивая какой-то экзотический коктейль. О содержимом напитка вежливо позаботилась Маланья.
- Ну, я подумываю погостить у тебя с недельки две, а потом, может….
- Что?! – опешила от такой наглости Нефертити.
Хрупкому душевному равновесию египтянки со славянскими корнями пришел конец. Маланья потеряла дар речи, но когда опомнилась…
Она вскочила с подушек. Занавески начали раздуваться, окна и двери хлопали, стекла звенели, а сама она пребывала в глубочайшем гневе:
- Да что ты возомнил о себе, некромаг?! Думаешь, тебе все позволено?! – закричала она.
Глеб не нашелся, что ответить и, поднявшись с пола, закрыл Маланье рот поцелуем. Девушка попыталась оттолкнуть его, но объятья некромага стиснули ее еще сильнее. Он привык получать то, что захотел. Спустя минуту брыкания она обмякла в руках Бейбарсова и перестала сопротивляться. Наконец некромаг ее отпустил.
- Ладно, ты останешься здесь, но считай, что ты на птичьих правах, - согласилась Маланья, отстраняясь от Глеба. – До следующей выходки.
«Черт, что он со мной сделал?! Как я могу быть такой безвольной?! Нельзя же взять и так просто пустить к себе в дом этого чокнутого некромага?! Что же мне делать.… Так, Маланья, соберись. Это всего лишь мужик, не раскисай. Он не первый и не последний…» - с ужасом думала Нефертити, поставив мысленный блок.
- Покажешь мне комнату? – поинтересовался Глеб.
- Комнату? А, да, - растерялась девушка. – Следуй за мной.
Маланья вышла из комнаты и направилась к лестнице. Некромаг последовал ее примеру. Она поднялась на второй этаж и повела Глеба по длинному коридору с разнообразными резными дверьми из дерева.
- Это будет твоя комната, - проинформировала девушка, кивнув на дверь. – В соседней комнате ванная и все остальное.
- Спасибо за гостеприимство, - нагло усмехнулся некромаг.
- Тебя что-то не устраивает? – нахмурилась Нефертити.
- Нет, все просто супер, пойду, отдохну, увидимся позже, - Глеб скрылся за дверью.
- Угу, - угрюмо кивнула Маланья и проследовала дальше по коридору.
Она остановилась у двери в свою комнату, еще раз оглянулась на дверь Глеба и зашла к себе. Комната была роскошно оформлена. Золотая лепнина украшала потолок, на стенах висели расписанные папирусы и египетские украшения. Небольшие тумбочки из красного дерева, на которых красовались статуэтки богов и богинь, придавали комнате таинственную атмосферу. У одной из стен стояло большое зеркало, которое обрамляли змеи и скарабеи. Картину завершала огромная кровать с пологом, перед которой в ногах лежали два золотых сфинкса.
Девушка легла на кровать и, погруженная в свои мысли, не заметила, как заснула. Ее разбудил стук в дверь. Она открыла глаза и села на кровати. Сколько прошло времени, она не знала. Стук повторился. Маланья нехотя встала с кровати и грациозно потянулась. Дверь распахнулась, на пороге стояла темноволосый парень. А она ведь совсем забыла про Глеба.
- Привет, - не зная с чего начать, протянула Нефертити. – Как устроился? Все нормально?
- Вполне, - отозвался некромаг, заходя в комнату.
Парень захлопнул за собой дверь и направился к сфинксам. Она сел на корточки и провел рукой по золотой спине одного из существ. Ему показалось, что сфинкс зашипел и покосился на него своими узкими выпуклыми зрачками. Глеб поднялся с пола и приблизился к кровати, сел на нее с краю и посмотрел на Маланью. Девушка настороженно следила за каждым его движением.
- Давно ты здесь живешь? – спросил парень, гипнотизируя немигающим взглядом Нефертити.
- Не имеет значения, тебе эти сведения ни к чему, - бросила она в ответ. – Как ты нашел меня? Мое жилище окружает нехилая защита, ее не может пробить обыкновенный маг третьего уровня, даже обладающий некромагией.
- Это было непросто, - усмехнулся Бейбарсов. – Но ты же знаешь, что я не так прост, как кажусь, - он хитро улыбнулся. – Так же как и ты…
Маланья прикусила язык и подошла к некромагу:
- Что ты задумал на этот раз? Кстати, тебя все еще ищут. Магщество твердо решило засадить тебя за решетку.
- Дубодам? Эти глупцы знают, что на меня не действует тупая тюрьма для примитивных магов.
- Нет, - настала очередь усмехнуться Маланье. – Смертольяс.
По лицу некромага прошла судорога, но он взял себя в руки:
- Неужели им хватит храбрости отправить меня в другое измерение? – он снова выглядел невозмутимым.
- Кто знает, - пожала плечами девушка.
- Ладно, давай отложим этот разговор, - он встал с кровати и оказался на расстоянии вытянутой ладони от Маланьи.
Все это было слишком заманчиво. Но при виде смуглой шеи и груди девушки он потерял терпение и притянул ее к себе. Маланья попыталась вырваться:
- Бейбарсов, пусти меня, я тебя ненавижу. Неужели тебе мало Гроттер, которую ты оставил у разбитого корыта?! Отпусти меня, ублюдок! Сволочь!
Глеб бросил девушку на кровать и навалился сверху. Ее короткие черные как смоль волосы метались по покрывалу, возбуждая его еще больше. Бейбарсов с силой рванул кофту на Маланье. Ткань разорвалась с противным трескающим звуком. Он быстро стянул с себя рубашку и брюки и вернулся к перепуганной девушке. Глеб снял с нее джинсы и трусы, а заодно и кольцо, чтобы она не смогла защищаться заклинаниями. На девушке остался только лифчик, но и он тоже вскоре улетел в дальний угол. Маланья пыталась оттолкнуть некромага, но тот был слишком силен, а ее врожденная сила не действовала здесь. Он вошел в нее. По щекам брызнули слезы безысходности.
***
Маланья сидела в углу. Она дрожала, а слезы все никак не кончались. Ей было холодно и противно от всего произошедшего. Прошла уже неделя. Некромаг исчез вчера и пока не появлялся. Но Нефертити знала, что он не вернется.
В комнате царил мрак, такой же, как и в душе у девушки. Она не хотела выходить из дома, но с другой стороны ей хотелось бежать сломя голову подальше от этих ненавистных стен. Как она, такая сильная и гордая, не смогла ничего поделать? Нужно было выставить некромага, как только он появился на пороге ее дома. Как могло случиться, что ее поимели, как грязную шлюху. Нет, стоп. Это не она, такой ее сделал он, чертов Бейбарсов. Будь он проклят.
Из горла девушки вырвался хрип, сменившийся на рыдание. Но она быстро успокоилась и взяла себя в руки. Она поднялась с пола и закуталась в халат. Подошла к зеркалу и искрой зажгла в комнате свечи. Из недр отражения на нее смотрела не красивая грациозная девушка, а затравленный несчастный человек. Глаза покраснели от слез, лицо распухло, на идеальной когда-то коже красовались ссадины, царапины и синяки. Во что он ее превратил?!
- Я отомщу тебе, некромаг. Ты еще пожалеешь!

Глава третья.
Званный гость, лучше толпы китайцев.

Ох уж эти проблемы. Не известно, что лучше. Сидеть и изнывать от скуки или бегать по всему Тибидохсу в надежде найти что-то приличное в качестве подарка. Кто ж их знает, этих девушек, что им нужно? Цветочки, заговоренные на удачу, подкова для грифона или же шкатулка с пятым измерением? Именно такие мысли бродили в голове у играющего комментатора. К сожалению, бродили, а реализации так и не находили. Сегодня был Катин День Рождения, а точнее, само торжество намечалось на вечер. Ягун, как всегда, дотянул с подарком до последнего и теперь мучался. Он не особо хотел вернуться к близким отношениям с летающими кирпичами.
- Таньк, вот скажи, я похож на камикадзе?
- Похож, - отозвалась Гроттер, листая «Сплетни и бредни». – Смотри-ка, Пуппер собрался жениться…
- Ага, а точнее его тети. Не понятно то ли Джейн Петушкофф связывает себя узами брака со звездой драконбола, то ли с его родственничками.
- А по-моему и так ясно, что со счетом в банке, - Таня равнодушно откинула журнал.
Они сидели в комнате с Черными шторами. Ягун облюбовал стул, а Таня удобно расположилась на кровати, сев по-турецки. Уже который час друзья пытались что-нибудь решить насчет подарка Лотковой от Ягуна.
- А мне вот вообще все равно, что там Пуппер замышляет. Не отходите от темы, уважаемая, - комментатор закатил глаза.
Внезапно дверь распахнулась. На пороге появилась знакомое лицо. Короткое платье, высокие сапоги на шпильках, а позади, послушным шкафчиком – купе маячил Гломов. Но Склепова была в своем репертуаре: вместо фиолетовой шевелюры на ее голове блестели длинные светлые волосы. Это было чересчур странно для Гробыни.
- Что так смотришь, сиротка? Извини, ты опоздала на раздачу автографов. Прием окончен. Запись у моего секретаря. Гуня! Где мой чемодан? Зачем ты его запихнул под диван в гостиной? Его никто не заберет, никому он не нужен кроме меня, так же как и ты.
- О, пожаловал наш всадник Апокалипсиса, как дела в могилах мертвых мертвяков?
- Ягунчик, у тебя плохо с русским языком, мертвяки не могут быть живыми. У тебя новая манера речи? Протавтолологь тавтологию, а иначе она протавтологит тебя? - съехидничала мадмуазель Склеп.
Ягун хотел было что-то ответить, но Таня вскочила с кровати:
- Так, все, разошлись. Закончили словесную дуэль, и расселись по своим насестам.
- О, Гроттерша, ты решила сегодня выступить в роли сестры милосердия? И давно у тебя такие замашки? – Гробыня бросила свою сумку на стол и плюхнулась в гроб. – Ну что, тухляндии переваляндии, где наша именинница? Кому вручать мешочек гадостей и тележку подколов?
- Она у себя в комнате, - отозвался комментатор.
Гуня, наконец, втащил чемодан в комнату и скрылся в коридоре в надежде найти что-либо съестное. Ягун последовал его примеру и убежал по неотложным делам.
Гробыня не смогла молчать долго:
- Ладно, сиротка, колись, как твое ничего? Мужики дохнут от страсти как мотыльки в печке, папарации нервно курят в сторонке?
- Я думала, ты обиделась, - наигранно удивилась Таня.
Склепова махнула рукой и слезла с кровати-гроба, вытащила из сумки маленькое раскладное зеркальце и плюхнулась обратно. Она открыла его и с интересом стала разглядывать свое отражение. В ее глазах читалась такая любовь к себе, что Тане захотелось застрелиться.
- Сменила прическу? – спросила Гроттер.
- Как видишь, да. Как я выгляжу? – Гробыня отстранила зеркало от лица и накрутила на палец прядь светлых волос.
- Как всегда сногсшибательно, - кивнула Таня. Она знала, когда надо поддакнуть бывшей соседке.
- Вот и я говорю, а Грызьке не понравилось. Говорит, слишком вульгарно, - Склепова с обидой запустила зеркальцем в Дырь Тониано.
Похоже, Грызиана совсем помешалась со своим лысегорским имиджем, раз уж отметила новую ангельскую прическу Гробыни чересчур вульгарной. Таня не удержалась и захохотала. Склепова непонимающе уставилась на нее.
- Слышь, Гроттерша, на тебя что, дядька хохотун напал? Или глюк словила? То-то я смотрю, у двери один по потолку ползает, рожи корчит…
Девушка продолжала заливаться. Давно ее так не веселили.
***
Бессмертник Кощеев сидел за своим любимым осиновым столом. Отчего вдруг появилась такая привязанность к этому дереву, подхалимы главы Магщества могли только догадываться. С недавних пор он задался целью, во что бы то ни стало поймать некромага. Почти все было готово, оставалось дело за главным.
Кощеев нервно дернул коротенькой ножкой под столом и покосился на дверь. Внезапно раздался противный звук. Его вызывали по зудильнику. Бессмертник указал корявым пальчиком на блюдце, и то засветилось зеленоватым сиянием. На экране показалось чье-то знакомое пухлое лицо.
- Какие-то новости? – безразлично спросил маг, заранее зная, что его лишний раз беспокоят по пустякам.
- Еще какие! – воскликнул тоненький голосок. – В Тибидохсе намечается вечеринка выпускников и магспирантов. Ну и некромаг там будет, это точно!
- Хм, - протянул Кощеев. – Сегодня? Я хочу, чтобы этим делом занялся ты. Если там будут мои сотрудники, это будет слишком странно. Этот старый хрен заподозрит что-то неладное. Я верю в тебя. Заклинание знаешь. Все, конец связи, не трать мое бесценное время.
Собеседник Кощеева исчез с блюдца. Зудильник погас.
- Прекрасно – прекрасно, все идет по плану, - прощебетал Бессмертник, доставая из ящика стола коробку.
Он снял крышку, вытащил среднего размера зеленую доску и маленькие белые квадратики. Глава Магщества Продрыглых Магций имел свои слабости. В этом случае это была лопухоидная игра «Скрабл».
***
Склепова откровенно скучала. Она шла по одной из аллей Тибидохского парка с баночкой энергетика. Даже не заговоренного, не магического. Это был самый обыкновенный «Red Devil», который она последнее время так полюбила. До этого еще была бутылка коньяка.
Последнее время Гробыню что-то тяготило, почти, как и Таню. Но ее проблема была другого рода. Это было банальное одиночество. У нее есть Гуня, есть любимая работа, но чего-то не хватало. Любви что ли? Да нет, это не про нее. Она не такая, ей эта романтика никогда не была нужна. А теперь это чепуха в голове. Если так подумать, то ей не с кем было даже поговорить по душам. Она ведь независимая, пример для подражания. Нет, Гробыня не может себя так унизить, чтобы открыть душу. У нее же имидж такой, холодная мадам вамп. Кошка, которая гуляет сама по себе.
Погода стояла отменная. Светило теплое весеннее солнышко. Облаков почти не было, небо было чистое и потрясающе голубое. Свежая зеленая трава тянулась из-под земли навстречу новому прекрасному дню. В деревьях щебетали непоседливые маленькие птички. Все дышало и жило.
«Склепова, ты прожигаешь свою жизнь зазря. Ты никому не нужна, тебя никто не любит. Ты никто и ничто» - говорила ей порядочно нетрезвая совесть.
«Во-первых, тебя нет. У меня совести нет. К тому же, - начала загибать пальцы мадмуазель Склеп. – Меня любит Гуня, меня любят склепки, мои зрители и, может, даже Танька»
«Ты ошибаешься, - твердо отрезал противный голос внутри. – Вот, когда вляпаешься, узнаешь, как ты им всем нужна. Твои склепки в очереди стоят, чтобы подсидеть тебя».
- Ну и что, что они мне завидуют, зато я добилась успехов! – вслух ответила Гробыня.
- О, Склепова, да ты уже разговариваешь сама с собой, - за спиной послышался знакомый бархатистый голос.
- Не правда! Я даже пива не пила еще! – завопила Гробыня, оборачиваясь. – О! К нам приехали мышки и их душегуб, господин Мочикрысоквунитазаках, чем обязана такому нежданному визиту? – Склепова слегка покачнулась, но некромаг успел подхватить ее.
- Ну-ка дыхни, - пробормотал Бейбарсов. – Алкоголичка! – Глеб поморщился и оттолкнул Гробыню.
В кустах послышался шорох. Некромаг насторожился и зажал Склеповой рот рукой.
- Тихо, за нами следят, - шепнул он на ухо девушке. – Ты знаешь, что меня тут быть не должно, поэтому будешь молчать в тряпочку, а не то…
Среди деревьев треснула ветка. Кто-то недовольно матернулся.
- Сейчас мы просто медленно уйдем, - продолжил Глеб.
Но Гробыня, не понимая, что сейчас делает, вырвалась и завопила:
- Помогите, честную девушку насилуют маньяки с дробовиками!
- Дура! – буркнул Глеб и собрался телепортировать.
Некромаг не успел. Прогремел гром, его ослепила яркая вспышка. Под его ногами земля затряслась и разверзлась. Глеб провалился в широкою дыру, образовавшуюся на месте, где он стоял.
- Что, черт побери… - не поняла Гробыня.
Девушка подошла к дыре и посмотрела вниз. Ее подвело любопытность и момент. У Склеповой сломался каблук, и она покачнулась. В следующую секунду она полетела вниз следом за некромагом.
***
Таня уже целый час бегала по всему Тибидохсу, но Гробыню найти не могла. Праздник начинался, и Гроттер не особо хотела опаздывать. Она спустилась по Лестнице Атлантов и оказалась в Зале Двух Стихий.
- Татьяна Леопольдовна, а мы вас уже заждались, - протарахтел Ягун, подскочив к девушке. – Где ты была?
- Я искала Гробыню, ты ее нигде не видел? – с волнением спросила Таня.
- Неа, - пожал плечами внук Ягге.
Тем временем Кузя Тузиков, поедающий пирожки с капустой, подавился и стал кашлять. К нему подскочила Шито-Крыто. Пиковая дама тибидохского разлива сегодня, как и всегда, была вся в черном. Она подсела к счастливому обладателю реактивного веника и упрямо уставилась в его глаза. Бедный Тузиков закашлялся еще больше и попытался отвернуться от Риты. Девушка поймала его за руку:
- Ты что-то знаешь, - прошипела она, сверкнув своими кофейно-карими глазами.
- Я…я…- начал заикаться Кузя. – Н-н-нич-ч-че-г-г-о, - еле выговорил он.
- Врешь! – воскликнула Ритка и встала из-за стола. – Рано или поздно все об этом узнают.
Она бросила взгляд на Таню и быстрым шагом направилась в сторону Пупсиковой и Попугаевой. Гроттер посмотрела на Тузикова. Того била мелкая дрожь, а пирожок вылезал из носа.
- Во дела, на каждом шагу какие-то тайны, - удрученно покачал головой Баб-Ягун и потащил Таню к Кате.
Девушка уже поздравила Лоткову и теперь лишь приветливо улыбнулась ей. Ягун же все-таки ухитрился выкрутиться и подарил своей любимой заговоренный гребешок для волос. Подарок обладал необычными свойствами: в полнолуние он превращался в черепаху, а по пятницам пускал зеленые побеги, но главное свойство, что волосы после расчесывания вырастали на полметра. Говорят, именно этим гребешком и причесывалась та самая Рампаль Пуссен, правнучка знаменитой принцессы. Однако участь ее была незавидная – ее задушили ее же косой. Но это ничуть не огорчило играющего комментатора, и он презентовал его девушке со словами «Извини, хотел звезду достать – обжегся, радуйся моему скромному подарочку».
Преподаватели поужинали и разошлись, да и самих учеников уже поразогнал Поклеп. Хотя самые проворные все еще вертелись в Зале, но вскоре и те ушли. Магспиранты и выпускники мало-помалу начали подтаскивать спиртное. В итоге через полчаса всем было уже весело.
Жора Жикин, полгода проведший в магколоргическом диспансере, пел на столе. Бедный Жикин вообразил себя популярным лысегорским певцом – Симой Монбланом. Пипа вместе с Пупсиковой в обнимку изображали балерин у него на подтанцовке. Таинственная Шито-Крыто стреляла глазами и крутила в руках странного вида черный шар. Семь-Пень-Дыр мешал напитки, а пьяный Горьянов пытался втолковать ему, как он всех уважает. Но, к сожалению, напитки выдыхались, и смесь не получалась. Шурасик с самым умным видом спорил с Ленкой Свеколт и размахивал от усердия бутылкой из-под водки. Попугаева мельтешила по кругу и всем мешалась. В конце концов, ее поймал очень недовольный Гломов и засунул в огромную бочку с пивом. Верка притихла. Под столом завывала Зализина. На соседнем столе сидела Жанна. Она с интересом листала какую-то книгу и поглядывала в сторону выхода. Ей явно было скучно. Но вскоре и она расслабилась, попивая вместе с Бульоновым какие-то протухшие коктейли Пня. Ягун крутил Катю в мучительной попытке потанцевать с ней. Одна Таня сидела на скамейке, погруженная в свои мысли.
Среди шума и суеты, она и не заметила, как в Зал вошел грустный Ванька. Но как только он увидел Таню, вся его тоска куда-то улетучилась. Он радостно подскочил к ней. Его верный спутник, Тангро, закружил над головой девушки.
- Я тебя ждала, - сказала Таня.
- О, значит я все-таки званный гость, - улыбнулся он.
Валялкин чмокнул Таню в щеку и хотел что-то сказать, но тут прогремел гром. Голос Ваньки утонул в шуме.
Музыка стихла, голоса тоже. Вокруг теперь был слышен лишь дождь и грохот грома. Факелы, вечно горящие в школе, потухли и оставили выпускников в полной тьме. Изредка зал освещали вспышки молнии.
- Что это? – прошептала Таня, прижавшись к Ваньке.
- Понятия не имею, - отозвался Валялкин.
- Так, я не понял, это что такое? Типа, гасите свет, концерт окончен? Нифига! – воскликнул Ягун.
Комментатор быстро среагировал и пробормотал заклинание. Из его перстня брызнул яркий луч. Свет сплетался в комок и вскоре перед всеми предстал светящийся шар. Теперь более-менее все было видно.
Послышался крик. Кричала Пупсикова. Она с выражением ужаса указывала пальцем куда-то в темный угол. Ягун подскочил туда и нагнулся. Свет падал на тело, лежащее на каменном полу – это была Попугаева. Играющий комментатор потрогал пульс и покачал головой:
- Она не дышит.
Послышался хлопок. Рядом с Ягуном в обмороке лежала Дуся.
- Нужно позвать кого-то из преподавателей! – воскликнула Катя.
Они с Таней и Ванькой поспешили наверх к кабинету академика.

Глава четвертая.
Мой новый друг – некромаг.

Черные тени идут коридорами,
Черные тени уходят вдаль.
Мы умираем пустыми вопросами,
А в душах чужих отдается лишь сталь.

Черные тени идут коридорами,
Черные тени преследуют мрак.
Мы умираем бездушными спорами.
Было, есть и всегда будет так.

Черные тени идут коридорами,
Черные тени готовят яд,
Мы умираем своими законами,
А их яду здесь каждый рад.

Черные тени идут коридорами,
Черные тени пришли за тобой.
Их не остановишь дверными запорами,
Их сущность формы иной.

Черные тени слились в черном танце.
А среди них душа света твоя.
Что так смотришь на мрака посланцев?
Ведь одна из теней - это я...

- Чтоб меня некромаги в жопу драли! – буркнула Склепова.
Она очень даже быстро протрезвела при падении, сильно ударившись головой об пол. Теперь девушка сидела на холодных камнях и водила ладонью по ушибленному затылку. На светлых волосах блестела засохшая кровь.
- Поаккуратней со словами, - отозвался из темноты мужской голос. – Я как-никак далеко не светлый маг Вася Потапкин.
- Бля, Бейтарелкин, помолчи хоть минуту, и без тебя тошно, - взвыла Гробыня.
Глеб усмехнулся. Это была его первая фраза за последний час.
- Это все из-за тебя, урод! Если бы не ты, я бы сейчас спокойно гуляла вместе со всеми на Днюхе у Лотковой!
- Сама виновата, - бесстрастно огрызнулся некромаг.
- Это я виновата?! – Склепова перешла на крик, а потом, обессилев, осела на пол и зарыдала.
Глеб проигнорировал ее истерику и встал с пола. Он прошелся по помещению и остановился. Темница была совсем маленькой, но имелось одно небольшое окошко, защищенное решеткой.
- Наша магия здесь не действует…
- Я знаю! – крикнула Гробыня. – Говори хоть по теме!
- Ты меня перебила, - заметил Глеб. – Если бы мы смогли пробить решетку, - некромаг подошел к окошку и попробовал пошатнуть железки.
- Может… - замялась девушка. – Может камнем, - она кивнула на небольшой овальный булыжник в углу.
- Вообще она тонкая, но это займет слишком много времени, - он поднял камень и вернулся к окну.
- Ну, для начала, мы никуда не спешим, - голос Склеповой задрожал. – А если у основания? - она встала с пола и подошла к Глебу. – Тут кто-то уже пытался, камень сколот.
- Попробуем, бери тот камень, и поехали.
- Что? Я? – возмутилась Гробыня.
- Если хочешь выбраться отсюда, работай.
Спустя пол часа они сбили камни у основания решетки, и та стала сильно шататься. При желании ее можно было выдернуть.
- Отойди, - велел Бейбарсов.
Девушка послушно отступила на пол шага назад. Глеб схватился за решетку обеими руками и с силой рванул. Та вырвалась из камня и осталась у него в руках. Но камни, окружающие решетку снизу и сверху, начали срастаться.
- Склепова, быстрей, черепа, - некромаг кивнул на пол.
Гробыня подскочила с тремя черепами в руках. Глеб быстро распихал их по краям окна.
- Вылезай, скорее, - крикнул он.
Бейбарсов подсадил девушку, и та ужом скользнула из окна. Черепа захрустели и пошли трещинами. Глеб зацепился за окно и попытался пролезть. Первый череп раскололся. Послышался возглас Гробыни. Наконец парень пролез в узкую лазейку и оказался на небольшом выступе. Послышался треск, черепа раскололись. Где только что пролезал Глеб, теперь были камни.
- Что дальше, господин умник? – поинтересовалась Склепова, прилипшая к стене. – Будем учиться летать?
- Надо будет, научишься. Тут не так уж высоко.
Это было сказано таким тоном, что Гробыня сразу поняла, что если надо будет, то он ее пустит в большой последний полет. Девушка решила промолчать. Перспектива играть в ласточек ее не прельщала.
Глеб осторожно ступил ногой на соседствующую рядом каменную горгулью. Затем он обхватил руками шею зверя и спрыгнул вниз. Под ним оказалась еще одна горгулья.
- Я не пойду, - с ужасом сказала Склепова. – Я боюсь высоты.
- Тогда оставайся, - с едва уловимой иронией ответил некромаг.
Гробыня шагнула на горгулью и еле удержала равновесие. Она опустилась на корточки и вцепилась в статую. Послышался визг, и она оказалась рядом с Глебом.
- А дальше как? – поинтересовалась девушка.
- А дальше, раздевайся, - приказал Бейбарсов.
- Ты что, с дуба рухнул? Я, девушка честная, стеснительная, так прям, в таком месте не соглашусь.
- Раздевайся, - повторил некромаг.
Склепова нехотя стянула с себя кофту и юбку и осталась в одном нижнем белье. Глеб снял с себя рубашку и брюки. Он связал вещи и привязал один конец к статуе.
- Ты первая, дамы вперед. Кстати, никогда бы не подумал, что такая девушка как ты, одевает под юбку трусики, - засмеялся парень.
- В этом мире не действует магия, - повторила с яростью Гробыня. – А значит, ты - смертный!
Она обхватила руками веревку и медленно начала спускаться. Глеб последовал за ней.
- Тут высоко! Я разобьюсь в лепешку! – пожаловалась девушка, когда доползла до конца веревки.
- Я сейчас раскачаю, а ты зацепишься за тот выступ, - крикнул Глеб.
Веревка закачалась. Склепова с визгом врезалась в выступ и схватилась за него, отпустив веревку. Но руки скользнули по камням. Девушка яростно пыталась залезть, но не могла. Наконец она все-таки подтянулась и залезла. Гробыня выпрямилась и посмотрела на руки. Ладони были в крови.
Глеб тем временем спустился по веревке и теперь раскачивал ее снова. Вскоре он опустился рядом с Гробыней, держа в руках ее порванную юбку.
- Ты что, идиот? Ну ладно, и на том спасибо, хоть не совсем голая буду, - Склепова натянула на себя остатки былой роскоши.
- Спустимся по камням, по-другому никак, - он осторожно начал спускаться, переставляя ноги в небольшие выступы.
Гробыня последовала за ним, на ходу прощаясь со своим маникюром. Наконец до земли оставалось не больше двух метров. Глеб еще немного спустился и спрыгнул за землю. Рядом с воплем приземлилась Склепова.
- Ты хоть знаешь, где мы примерно? – вставая, спросила она.
- Другое измерение. Тюрьма Смертольяс. Слышала о такой?
- Конечно, это же смерть в течение двух дней, туи по ночам в камерах оказываются стаи оборотней или вурдалаки.
- Угу, - кивнул Глеб – Считай, нам повезло. Предыдущий узник поработал на славу над решеткой, но не успел к полуночи.
- Куда теперь? – нетерпеливо спросила Гробыня.
- Пойдем вдоль реки, а там посмотрим, - он указал на текущую вдали речушку и лес. – Нужно найти одежду и оружие.
***
Они, наконец, дошли до кабинета академика. Таня остановилась у стены и внимательно посмотрела на Катю:
- Сейчас же ночь, зачем нам в кабинет?
- Тшш, - прошептал Валялкин. – Дверь почему-то открыта, и сфинкса нет. Странно все это.
- Давайте зайдем и посмотрим, - сказала Лоткова, открывая дверь шире. То, что она увидела, заставило ее закричать. Ванька отодвинул шокированную девушку и заглянул. Перед ним предстала такая картина: весь преподавательский состав Тибидохса был без чувств. Кто-то был на диване, кто-то на полу. Сам Черноморов бездыханно раскинулся в своем кресле.
- Что же нам теперь делать? – с паникой воскликнула Катя.
- Получается, мы остались одни, - тихо сказала Таня, опустив глаза вниз. – А как же ученики?
- Понятия не имею, - отозвался Ванька. – Но надо что-то придумать. Хоть одна живая душа в замке должна же остаться, кроме нас.
- Абдулла! – хором воскликнули девушки.
- Я пойду, расскажу всем остальным, а вы идите к нему, - бросила Лоткова, скрываясь в тени.
Таня и Ваня проследовали в сторону старой библиотеки. Без освещения Тибидохс выглядел жутким и чужим.
***
- Солнце садится, - заметил Глеб.
Он лежал на желтой опавшей листве, его волосы трепал ветер. Изредка его обдавало брызгами с реки, чьи потоки вились о прибережные камни. Гробыня сидела рядом и уныло смотрела на воду, думая о чем-то своем.
- Я есть хочу, - настойчиво повторила Склепова уже в десятый раз.
- Извини, мы не в ресторане, ничем помочь не могу.
- Травитаракашкин, ты – козел! – интонацией первооткрывателя сказала Гробыня. – Нет, чтобы накормить бедную девушку, он еще и издевается.
Глеб хмыкнул и встал с земли. Он стряхнул с голой груди прилипший лист и направился вдоль реки.
- Эй, стой! Ты куда? – вскочила девушка. – Неужели ты возьмешь и так просто бросишь меня в этом болоте?!
- Я тебя не бросал. Просто, если хочешь, иди со мной. Я тебя насильно тащить не собираюсь. Это твое решение. Нужно идти дальше.
- Но я устала, нужно отдохнуть, - возразила Склепова.
- Отдохнешь на кладбище. Я уже сказал, ты, как хочешь, а я иду.
Он твердым шагом устремился вперед. Гробыня засеменила за ним. Она шла босиком, каблук на правой туфле сломался еще в Тибидохсе, а левую она потеряла, когда слезала по веревке. Теперь ей было очень неприятно, когда острые камешки попадались под ноги.
- Тихо, там кто-то есть, - Глеб остановился.
Девушка резко врезалась в его плечо лбом. Без каблуков она была совсем низкой, и напоминала хрупкую фарфоровую куклу. Исключение составлял лишь скверный характер, изменить который, был ни в состоянии никто.
Некромаг скрылся среди деревьев. Гробыня последовала за ним на цыпочках. Парень выглянул из-за ствола.
По широкой дороге ехала повозка, запряженная двумя лошадями. Управлял ею седой мужчина в потрепанной одежде. Бейбарсова сразу посетила гениальная мысль:
- Прикинься нищенкой и попроси помощи.
- Я? Нищенкой? Да никогда! – фыркнула Склепова.
Глеб, не медля ни секунды, вышвырнул девушку на дорогу. Гробыня с визгом шлепнулась в метре от лошадиного копыта. Она встала и кинулась к остановившейся повозке:
- Помогите, за мной гонится разбойник! Он хочет убить меня! – закричала Склепова.
Мужчина с ужасом уставился на полуголую девушку, ничего не понимая. Внезапно из кустов выскочил Глеб и схватил Гробыню за шею. Он с усердием начал ее душить.
- Спасите, - прохрипела Склепова и закатила глаза.
- Отпустите ее! – воскликнул мужчина.
- Деньги, или я убью ее, - прошипел Глеб.
Мужчина соскочил с повозки и запустил в некромага камнем. Бейбарсов выпустил из рук шею Гробыни и пошатнулся от неожиданности. Человек кинул в него еще одним камнем. Тот попал некромагу в висок. Глеб упал на землю, потеряв сознание.
- Залезайте, - крикнул мужчина, кивнув на телегу.
Он отвернулся и стал забираться в телегу. Гробыня подхватила тяжелую палку и тихо подскочила сзади. Мужчина не успел ничего сообразить, как Склепова оглушила его по голове. Он сполз рядом с тележкой.
Гробыня залезла в тележку и обнаружила там девушку, свою ровесницу. Она спала на каких-то мешках. Склепова схватила девчонку за темные волосы, та проснулась и завопила.
- Значит так, слушай сюда, магдель недоделанная, сгребай все, деньги, оружие, одежду сюда. И тогда, я, может быть, тебя не убью.
Девушка под внимательным взглядом Гробыниных глаз собрала все самое ценное в мешок и дрожащими руками вручила ей.
- Видишь того парня на дороге? – размахивала полученным кинжалом новоиспеченная бандитка. – Тащи его сюда
- Но… - попыталась возразить та.
- А ну не указывай мне. Цыц, красотка фигова, выполняй!
Девушка вылезла из повозки и подошла к Глебу. Но вместо того, чтобы подтащить его к Склеповой, пустилась наутек. Когда она скрылась за деревьями, Гробыня слезла с телеги и сама склонилась над некромагом. Она осторожно провела рукой по лбу Глеба. Парень открыл глаза и сел.
- О, Пинайслоников очухался, ну как? Есть жизнь в унитазе? – поинтересовалась девушка.
- С тобой, никакой, - простонал Бейбарсов.
- Пошли, я раздобыла нам одежду, - буркнула Гробыня. – А еще я очень хочу помыться.
- Тогда предложение, отгоним телегу в лес, и я дам тебе минут пятнадцать поплавать.
Глеб поднялся с земли, и они с Гробыней устремились к телеге.
- А с этим что? – кивнула Склепова на мужчину.
- Кинем его в кусты, - бросил Глеб.
***
Гробыня радостно плескалась в реке. Как же было приятно смыть всю грязь и пыль с себя. Склепова с удовольствием скрылась под водой, а когда вынырнула, ее ждал сюрприз.
- Водичка теплая? – спросил Бейбарсов.
- Что за хамство?! – возмутилась девушка. – Убирайся отсюда.
- Не волнуйся, ты меня совсем не интересуешь, я на таких дешевок, как ты, не покупаюсь. Можешь не стесняться. Я пришел сообщить, что твое время вышло. Или ты быстро вылезаешь и одеваешься, или я уезжаю без тебя.
- Вот ублюдок! Отвернись хотя бы, - опешила Склепова, прикрывая руками все свои выдающиеся места.
Глеб усмехнулся, но отвернулся. Хоть какая-то совесть у него все же была. Ну или жалкий намек на нее.
Гробыня тем временем вышла из воды и натянула на себя длинное платье, заимствованное из гардероба сбежавшей девушки. Оно было светло-голубого цвета и доходило Склеповой до пят. Это очень нервировало девушку, потому что она все время спотыкалась о подол. Но голубое платье было самое приличное из того, что она нашла. На ноги Гробыня надела серебряные туфли без каблука. Чуть велики, но других не имелось в наличии. Мокрые волосы она стянула шнурком. Удовлетворенно хмыкнув и подхватив подол платья, девушка подошла к Бейбарсову.
- Алле, гараж, нас ждут великие дела, - промямлила Склепова. – Ты что, охренел? Я с тобой не пойду, пока ты не снимешь этот древнерусский кафтан! Ты бы еще колготки напялил и туфельки с бантиками, мол, хеллоу Эпоха Возрождения.
Глеб упрямо игнорировал ее высказывания, и Гробыня решила помолчать. Но когда они уселись в повозку, ее опять пробрало.
- А эти, небось, сейчас пьют, везет же. И не надо им всякой фигней страдать, в колымаге ехать с чокнутым некромагом.
Глеб пустил лошадей по дороге и повернулся к Гробыне. Одной рукой он держал вожжи, а вторую опустил на шею девушки, перекрыв ей кислород:
- Мое терпение рано или поздно лопнет. Между прочим, мы здесь из-за тебя, сука. Если бы ты держала рот на замке, мы бы не угодили в это чертово измерение.
Он отпустил Гробыню. Та судорожно вздохнула и откашлялась. Она прикусила язычок и поняла, что с Глебом лучше не связываться.
«Мой новый друг – некромаг, - с ужасом подумала мадмуазель Склеп. – Это конец. Он убьет меня».

Глава пятая.
Загадка семи печатей

По газообразному лицу Абдуллы прополз нос, плавно перетекая в бородавку, где-то на подбородке обозначились глаза, торчащие из ушей.
- Короче, существуют семь печатей, - пробасил джин.
Последние сорок минут он нес полную чушь, ни слова из которой Таня и Ваня не поняли. И только сейчас подошел к делу. Случившееся с преподавателями его ничуть не удивило. Его вообще, мало, чем можно было напугать или удивить. А если уж быть откровенным до конца, то ему было полностью все равно на происходящее.
- Так вот эти самые печати создали десять самых сильных некромагов былых времен. Если их открыть, можно запросто взломать Жуткие ворота и заполучить в подчинение духов хаоса.
- Но кому это может быть нужно? – перебил его Ванька.
- Ты не дослушал, о жалкий смертный. Не перебивай меня, иначе я наложу на тебя одно из своих проклятий. Я, кстати, сочинил кое-что новое. Не желаете послушать? Нет? Жаль. Ну а еще эти печать способны убить некромага, но сила скрытая в них, гораздо больше. Если они будут открыты, то могут уничтожить весь мир. Под каждой из этих печатей скрыт ключ от следующей. А в самой последней, седьмой, ключ от двери. Где эта дверь неизвестно даже мне, но за ней лежит то, что является абсолютной силой, способной созидать и разрушать. Это седьмая ступень магии, недоступная никому в этом мире, ну, так же как и шестая с пятой. Эта сила способна вытаскивать людей даже из Тартара, воскрешать мертвых, создавать различных существ.
- Ого, - Таня была поражена.
- На это может лишиться либо ненормальный, либо Наследник Мрака, либо маг с очень большими возможностями. То, что сейчас произошло, говорит, о том, что кто-то вскрыл первую печать, хранящуюся в кабинете академика.
- И что теперь будет? – спросил Валялкин.
- Конец света, - с сарказмом сказал Абдулла.
- И что нам делать? – поинтересовалась Таня.
- Смешные вы, смертные. А что вы можете сделать, если скоро умрете? Ну, я предлагаю вам пойти почитать книги. Может, найдете что-то интересное. А я вот пойду, напишу еще пару поэм. Прям вдохновение пробрало.
Поняв, что от джина они больше ничего не узнают, Гроттер и Валялкин прошли в глубь библиотеки.
- Мы даже не знаем, что ищем, - буркнула Таня.
- А вот и не правда! Квасис грасис отыскатис! – парень выпустил искру.
Перед Таней предстала книга «Проделки белых магов в пересказе Гуго Хитрого». Сам автор поправлял напудренный паричок и стеснительно прятал свое тело в недрах обложки.
- Ну и чем он нам поможет?
- Понятия не имею, - пожал плечами Валялкин. – Давай возьмем его с собой и посмотрим.
Девушка кивнула. Таня подхватила книгу, зависшую в воздухе, и они направились к выходу.
***
- Мамочка моя бабуся! – возмущенно воскликнул внук Ягге. – Что же нам делать без преподавателей? Объявлять военное положение? Ох, и достанется от меня этому ненормальному типу, который додумался до этого!
- Ягун, успокойся, - Катя положила ему на плечо руку.
Они всем своим бывшим курсом сидели в гостиной на Жилом этаже. Кто-то тихонечко постанывал на полу в состоянии похмелья. Кто-то уже пришел в себя и пытался вникнуть в радостные новости, принесенные Ваней и Таней.
В гостиной работали пять обыкновенных лопухоидных лампочек, но отнюдь не от электричества. Новое освещение придумал Ягун, лампочки он нашел у себя где-то под кроватью. Но в целом, мысль была хорошая.
Под внимательным присмотром Ваньки книга Гуго парила между двумя диванами. На одном сидели Таня и сам Валялкин, на втором Ягун, Катя и Пень. Пока автор рассказал только то, что ребятам уже было известно.
- Ладно, перехожу к главной части повествования, - вздохнул Гуго. – Все это можно остановиться, если собрать все печать и уничтожить. Главное, не поддаться соблазну, нельзя ими воспользоваться.
- Как они выглядят хоть? – спросил расчетливый Пень.
- Да очень просто. Это конверт с оттиском, но он может принять вид чего угодно, или даже кого.
- То есть, «кого»? – не поняла Таня.
- Допустим, этот конвертик выбрал себе жертву, тебя допустим. Ты родилась, маленькая такая, пухленькая, красненькая…
- Ягун! – не выдержала Таня.
- Молчу-молчу, мамочка моя бабуся! Ну и взял этот конвертик, передал свои силы тебе, а сам сгорел синем пламенем.
- Да, - кивнул Гуго, придерживая парик. – Но оставил в районе копчика оттиск.
Гроттер кивнула. Но адекватная реакция была не у всех. Например, Жора Жикин вылез из-под маленького журнального столика на кривых ножках, выпрямился, спустил штаны и с интересом начал созерцать свою пятую точку.
- Жик, там ничего нет, расслабься. А то мою девушку сейчас стошнит, - будничным тоном сообщил играющий комментатор.
- Не правда! Я – избранный! – у Жоры началась истерика.
Гуня Гломов встал с кресла, стоявшего в углу, и подошел к Жикину. Он любезно взял парня за шкирку, а второй рукой натянул на него штаны до груди. Жора выпучил глаза и заглох, как пропеллер на его швабре во время близкого знакомства с песочком.
- Вам нужно найти печати в ближайшие трое суток, - добавило приведение автора книги.
- А иначе «рванет шахидский пояс»? – с интересом спросил Ягун.
- Именно, - вздохнул Гуго. – Первая печать была вскрыта. Вторая находиться где-то в Заповедной роще, третья на Лысой горе. Четвертую, вы сможете найти в лопухоидном мире. Пятая скрыта в желудке дракона. А шестая и седьмая сейчас находятся в другом измерении.
- Ну, если учитывать, что враг опережает нас на шаг, то разумней начинать с третьей, - предположила Свеколт, остановившись у диванов.
- Но как отличить печать от любого другого предмета? – спросила Таня.
Гуго потеребил старый сюртук и посмотрел на девушку:
- Если честно, я понятия не имею, но первая открытая печать дает им какой-то сигнал. То есть печати начинают излучать магию в три раза сильнее, чем обычно.
- Я думаю, стоит разделиться и начать поиски, - сказал Шурасик.
Все согласились с его мнением и разбились на группы: Таня, Ягун, Лиза, Лена и Пень должны были лететь на Лысую гору; Гуня, Ванька, Катя, Жанна и Жикин проверять рощу; Шурасик, Горьянов, Пупсикова, Шито-Крыто и Тузиков искать у лопухоидов.
***
В Заповедной Роще было темно и сыро. После прошедшей грозы все развезло, и ноги утопали в вязкой грязи и лужах. Обычно на Буяне все быстро высыхало после дождя, но теперь природная магия была ослаблена.
- Черт, я застрял, - ругнулся Жикин.
Гуня схватил его за руку и вытащил из болотистого места. Ванька с грустью посмотрел на высокую сосну, в столь темный час напоминающую фантастического дикого зверя:
- Раньше здесь все было совсем по-другому.
- Это магия печатей, - пробормотала Жанна. – Я примерно догадываюсь, кто мог устроить такую заподлянку.
- Кто? – удивилась Катя.
- Неважно, главное, чтобы мои догадки не подтвердились.
Сзади послышался треск. Это Гуня в темноте врезался в куст. Магию они решили не применять, чтобы остались силы. Теперь только перстень Валялкина освещал тусклой нитью дорогу.
- Кто-нибудь знает, что это может быть? – поинтересовался Жикин.
- Может дерево? – пробасил вдохновленный Гломов.
- Или камень? – продолжила Катя.
- Нет, вряд ли. Мне кажется, это что-то большее, - отрезал Жикин. – У этого предмета определенно должен быть смысл.
Они вышли на небольшую опушку. Среди травы стоял одинокий серый камень. Он был большим и покрытым мхом, вокруг него теснились крупные ветви папоротника.
- Предлагаю сделать привал. Я устала, - сказала Катя, садясь на камень.
- Нам некогда, - грубо отрезала Жанна.
- Всего минутку, - умоляюще прошептала Лоткова.
- Только минуту, - согласился Валялкин.
Когда время перерыва подошло к концу, Катя вскочила с камня. Но вдруг, полыхнула яркая вспышка. Перед магами материализовался незнакомец в черном плаще. Он прошел мимо Гуни и Жоры и направился прямо к Кате.
- Кто вы? – Жанна враждебно перегородила дорогу незнакомцу.
- Разве это имеет значение? – поинтересовался ровный тихий голос, который мог принадлежать только женщине.
- Как я могла не догадаться… – воскликнула Катя. – Это же!
- Правильно, это – вторая печать, - спокойный голос, ни одной эмоции.
Незнакомец подошел к камню и провел рукой. На камне вспыхнули знаки и руны. Через секунду женщина в черном уже держала в руках белый, как снег, конверт с золотым оттиском.
- А марочку не подарить? – поинтересовалась Жанна.
Валялкин резко сорвался с места:
- Искрис фронтис форте! – крикнул он.
Из Ванькиного перстня вырвались две зеленые искры. Они ударились об плащ незнакомки и отлетели обратно, но уже красными. Валялкин еле успел отпрыгнуть.
Жанна что-то зашептала. Незнакомка попыталась телепортировать, но не смогла.
- Значит, будем силой, - выдавила она.
Гуня кинулся на женщину, но та выпустила искру. Парень лишь грузно завалился в грязь, корчась от боли. Жикин подбежал к нему. Вокруг тибидохского мачо номер один закружилось торнадо из грязи. Послышался отдаленный крик. Жоре уже было не помочь.
Катя попыталась запустить в незнакомку сглазом, но та проигнорировала ее искру. Она пустила в Ваньку две красные искры. Парень увернулся, но упал. Женщина, воспользовавшись случаем, выпустила в него еще искру:
- Вспышкус гробулис!
- Неет! – закричала Катя.
Девушка бросилась на незнакомку, но та отшвырнула ее от себя, как котенка. Женщина выпустила в нее искру, но попала в Жанну. Девушка отвлеклась от заклятия. Она не успела опомниться, как незнакомка телепортировала вместе с печатью.
- Бля, мы упустили эту сучку, - сквозь зубы прошипела Аббатикова.
Катя не ответила, она опустилась на корточки рядом с Ванькой. Парень не дышал и не подавал никаких признаков жизни. По щеке девушки пробежала соленая капелька.
Аббатикова подошла к Кате и положила ей руку на плечо. Ее лицо не выражало никаких чувств, но какое-то нехорошее предчувствие терзало девушку-некромага изнутри.
- Давай вытащим Гломова и Жикина. Телепортируем их тела вместе с Ванькиным в Тибидохс, - устало произнесла она.
По Катиному лицу катились слезы. Девушка понимала, что это только начало. Нужно предупредить остальных.

Глава шестая.
В плену у истоков времен.

Надо жить наобум, напролом,
Наугад и на ощупь во мгле,
Ибо нынче сидим за столом,
А назавтра лежим на столе.
И. Губерман

«Ненавижу. Ненавижу эту несправедливую жизнь, драного некромага и всю эту авантюру. А еще больше я ненавижу себя и свою любовь к спиртному», – размышляла Гробыня.
Они с Глебом сидели в небольшом уютном пабе и пили эль. Расплатились они деньгами, сворованными у мужчины в лесу.
- О чем ты думаешь? – спросил Глеб.
- Ни о чем, а что? – отозвалась Склепова.
- Заметно. То-то я думаю, что ты так усердно бьешь мне по ноге своими туфлями.
- Меня ввел в транс тот парень за соседним столиком.
- Я буду только рад, если ты останешься в этом мире, тем более с этим парнем.
- Сухарь, - вспыхнула Гробыня. – А если он меня изнасилует, и оставит подыхать под кустиком бедную девушку.
- Я ему сочувствую. Скорее ты его, - бросил Бейбарсов.
- Знаешь что, Крушислонов, иди-ка ты, пинай своих барсов, - как всегда гениально загнула девушка.
- Без проблем!
Глеб встал из-за стола и направился к лестнице. Они сняли номера наверху. Где-то же им надо было переночевать.
К Гробыне подсел мужчина лет тридцати и предложил угостить выпивкой. Но Склепова встала из-за стола и быстро ретировалась.
- Эй, Шмонайлисичкин, ты же меня не бросишь, не оставишь рядом с этими плохими дядечками, - она шла за парнем наверх. – Я верю в твою светлую и чистую душу.
- Может, ты еще и спать со мной будешь вместе? – с иронией спросил некромаг.
- А что, можно устроить! Ты только представь… бурные оргии с некромагом и тремя мертвяками…. Фууу, - поморщилась Склепова, так и не договорив.
- Вот когда перестанешь фукать, тогда и приходи, - ухмыльнулся Глеб, хлопнув у нее перед носом дверью.
- Не очень-то и хотелось, - обиженно фыркнула Гробыня, заходя в свою комнату.
За последние два часа в ее голове поселилась навязчивая идея совратить некромага. Не то, чтобы ей очень хотелось, скорее, это был просто спортивный интерес. Он ей даже не нравился. Почти. Совсем – совсем. Ну, может, самую капельку. Прям совсем чуточку…
«Стоп, - Склепова вскочила с кровать и яростно пнула туфлю. – С каких это пор в мою милую головку приходят такие кощунственные мысли?!»
Она легла обратно и с маниак